1. Небесами лечу, облаками бреду, проскользну по лучу в полусонном бреду, прикоснусь к тишине, отопью, обольюсь…оживает во мне предрассветная грусть… Рассекается свет силуэтами птиц, отыскать бы ответ в полукружье ресниц на извечный вопрос, кем становимся мы – знаешь, ветер унес от крадущейся тьмы расшифровки теней и условных значков, от непрожитых дней до осенних листков… Не проложенный путь затвержу наизусть, забываю вдохнуть и бессвязно молюсь – полу-стон, полу-вскрик: был бы жив, был бы цел… Время – солнечный блик у тебя на лице… 2. Уставшая ручка на лист уляжется с шорохом слабым. Наверно, я тоже могла бы оставить случайный эскиз, такой же, как струи дождя на форточке нынче рисуют, ни капли ничем не рискуя, всего лишь - мгновенный каприз месье Сентября… Проходя следами отплакавших гроз, прозрачными пальцами ветра касаясь зеленого фетра дрожащих и хрупких берез, он тихо ласкает листву - безмолвно, почти что прощально. И так безнадежно-печальна походка его...Вот вопрос: рождая иллюзий канву, чем осень пьянит так? Вино из рос и бесплотных туманов на вкус необычно и странно… А впрочем, я знаю давно, обманчива эта краса: Сентябрь - не поэт, а прозаик... ...В оттенках осенних мозаик за серым холодным окном твои проступают глаза... 3. Смотри, какая тонкая свеча, и ветер огонек едва колеблет. Сухих цветов пластмассовые стебли пролягут от начала всех начал до рыхлого округлого холма – последней, не увиденной вершины. Нет, я не плачу. Как-то не по чину Вот оттого, что серые дома квадратами мерцающих окон неравными кусками темень рубят, и каждый так похож на кубик-рубик – не по себе. То золото икон мне чудится в далеких огоньках, то адово негаснущее пламя… … И лишь тепло, живущее меж нами, меня согреет. Свечкою в руках.
|